Известный актер рассказал о съемках в фильме Спилберга, знакомстве с Томом Хэнксом и Джеки Чаном.

В российский прокат вышел фильм Стивена Спилберга «Шпионский мост».

Это история о бруклинском адвокате Джеймсе Доноване (его играет Том Хэнкс), который оказывается в эпицентре холодной войны. ЦРУ отправляет его на практически невозможное задание – договориться об освобождении захваченного американского пилота самолета-разведчика U2, сбитого в СССР. Одну из ролей в фильме, а точнее Ивана Шишкина, который участвует с советской стороны в процессе обмена шпионами, сыграл российский актер Михаил Горевой. Мы решили встретиться с Михаилом, чтобы подробнее расспросить его о съемках с такими мировыми знаменитостями и узнали много интересного.

Счастье

— Михаил, я знаю, что вы в 90-е годы жили какое-то время в США, и, наверное, имели все возможности пройти там эти кастинги и тогда еще сняться в блокбастерах. Но вы вернулись в Россию — и уже отсюда вас стали звать сниматься в голливудском кино… Чем это объясняется?

— Мне тогда было 27 лет, я был очень энергичным парнем – хотя, наверное, и сейчас таким остаюсь. И еще одна из моих черт – любопытство: я везде сую свой нос. Поэтому я и поехал в Америку: мне просто было интересно. Да, оттуда было тяжелее попасть в кино — отсюда у меня получилось проще. Так вышло, этому нет какого-то логического объяснения. Конечно, для меня каждая встреча с такими могучими людьми, как Стивен Спилберг, Пирс Броснан, Мадонна, Джеки Чан или Том Хэнкс – это невероятный подарок судьбы. Я очень счастливый человек. Бог дает мне возможность похулиганить. И я это осознаю.

— А работа дает вам возможность похулиганить?

— Работа дает мне огромное счастье. Особенно, по нынешним временам. Потому что актер — это та самая профессия, без которой я не смог бы жить. Если у меня ее отобрать и дать месяц посидеть, ничего не делая — я просто сойду с ума. Это все равно, что месяц не есть. Я должен работать, я должен насыщаться. Ну а работа с мастерами мирового уровня – это гурманство особое.

— А как вам работалось в Китае?

— Это великая, удивительная и непостижимая страна. Я сначала побывал в Пекине, потом в Гонконге… Китайцы — они иные, чем мы, чем европейцы. Это совсем другой мир. Я слишком мало знаю о них, но чувствую масштаб невероятный.

— А есть разница в производстве кинокартин в России и в Голливуде?

— Тут будет правильнее сказать так: каждый человек уникален, а уж режиссер — тем более. А еще есть Стивен Спилберг, который дышит в такт с мировым развитием. А вот производство действительно у нас разное – при том, что камеры одинаковые, цифровые. Хотя тот же Спилберг снимал «Шпионский мост» на пленку… В нашей стране есть две основные проблемы. Первая — это дикое воровство, не только в кинопроизводстве, но оно глобально возведено нынче в какой-то идеал, наверное. Вторая проблема – вранье. И это трагедия нашего народа, потому что молодежь, к сожалению, видит это все. И сколько мы бы ни вдалбливали им, что это нехорошо — они понимают, что воры и лгуны живут хорошо и комфортно, безнаказанно. Но я считаю: если хочешь, чтобы тебя уважали — есть два правила, которые состоят из одного утверждения, которому я учу своих детей и студентов: не ври и не воруй! Тогда ты будешь человеком.

Дед-хулиган

— Вы совсем недавно отметили юбилей. Ощущаете свой возраст?

— Мне говорят, что в 50 все начинается. Не знаю. У меня серьезный по этому поводу вопрос. Потому что я понимаю, что мне 50, и в отражении в зеркале я вижу взрослого мужчину. И знаю, что у меня точно четверо детей и трое внуков — и это такой жесткий, хотя и очень приятный факт. А внутри мне сегодня — 33 года. И я не знаю, что с этим делать!

— Зачем что-то с этим делать? Просто наслаждайтесь этим ощущением…

— Я не могу просто это сопоставить — свои ощущения и свой возраст. С одной стороны я уже дед, а с другой стороны – хулиган невероятный, которого надо еще в угол ставить. У меня внутренние силы из всех жил прут фонтаном!

Съемки

— Михаил, вы — один из немногих российских артистов, которому посчастливилось работать с одним из самых популярных голливудских режиссеров Стивеном Спилбергом. Как вам удалось попасть к нему на съемки?

— Интеллигентно, цивилизованно и волшебно. И это волшебство происходит со мной уже в третий раз. Я имею в виду три международных блокбастера, в которых снялся: это одна из давних картин о Бонде «Умри, но не сейчас», только что вышедший «Шпионский мост» Стивена Спилберга, и боевик «По следу» режиссера Ренни Харлина, который планируется прокат в конце декабря – начале январе, с Джеки Чаном в главной роли. И на съемочные площадки всех этих кинокартин я попадал просто — пройдя кастинг.

— Как это происходит?

— Тебе присылают сцену, сюжет, в котором описано, что происходит, что твой герой должен делать, какую произнести речь. Ты ее отыгрываешь, записываешь на камеру и отправляешь. Дальше уже только ждешь ответа. Все происходит на общих основаниях — ты участвуешь в кастинге наряду с другими уважаемыми коллегами не только из России, но и по всему миру. Так и я попал.

— Чем запомнились съемки?

— Людьми, с которыми довелось работать. Джеки Чану уже за 60. И он — человек, который сделал себя сам. Ведь он из бедной семьи. А сейчас этот актер влияет не только на кинематограф Китая, но и на мировой. Он ваш любимый актер, он мой любимый актер.

Стивен Спилберг вообще — великий магистр кинематографа. И мне кажется, я понял, что их объединяет. Это невероятно масштабные личности, и они внутренне абсолютно свободны. Антон Чехов пишет, что свобода — это то чувство, которое мы испытывали в детстве, когда взрослые уезжали из дома, и мы бегали по саду, наслаждаясь полной свободой. И вот эти люди уверены в себе, и эта уверенность идет от того, что они свободны. И чем они свободнее — тем доступнее. Находясь с такими людьми, хочется разгадать, подглядеть, подсмотреть, вынюхать — мне как актеру — как все у них происходит.

— Ну и как — вынюхали?

— Можно сказать, что да. Все те люди, о которых мы сейчас с вами говорим — они настолько добры, они без пафоса и понтов, без капризов. Они любят посидеть и поговорить с тобой, посмеяться — нет, даже похохотать, пошутить, подначить друг друга. И они тебе становятся сразу какими-то родными. От них, как от печки, пышет правильной гуманной добротой. Плюс каждый из них — настоящий большой художник. И я благодарен судьбе за эту возможность пообщаться с ними. Значит, черт возьми, я тоже чего-то стою!

Валерия Хващевская