В самое ближайшее время Тверь и Калининский район могут остаться без бригад «Скорой помощи»

Кризис в отношениях между руководством и медицинским персоналом ГБУЗ «Тверская станция скорой медицинской помощи» грозит массовыми увольнениями сотрудников этого учреждения сразу после новогодних праздников.
В редакцию нашей газеты продолжают поступать многочисленные обращения работников «Скорой помощи». Люди говорят, что если ситуация в коллективе не изменится, они будут писать заявления об увольнении по собственному желанию. Причины все те же, о которых мы неоднократно писали – низкая заработная плата, а главное – наплевательское, пренебрежительное, а порой даже унизительное отношение руководства станции к персоналу службы.

Предательство
Мы уже многократно писали о том, что в связи с высокой нагрузкой медперсонал и водители тверской «Скорой помощи» в дежурные сутки не то, что нормально поесть – сходить в туалет по-человечески не могут. Тем не менее, они без сна и отдыха спасают наши жизни. За совсем небольшие деньги… А их руководство, вместо того, чтобы держаться за кадры, продолжает закручивать гайки. Теперь любое незначительное отклонение от инструкций или от маршрута (например, заезд на заправку с целью посетить сортир) неминуемо влечет за собой штрафные баллы, которые тут же отражаются в платежной ведомости. В результате медперсонал порой получает меньше, чем до повышения зарплаты в начале этого года.
Но и это не главное. Больше всего сотрудники «Скорой помощи» поражаются, с какой легкостью их предает руководство. Люди убеждены, что главный врач Константин Маслов и его заместители панически боятся любой ответственности. Им легче уволить или отстранить от работы медиков, чем встать на их защиту. В прошлом месяце мы писали о враче Светлане Борисенко, которую, на наш взгляд, несправедливо вынудили написать заявление об увольнении по собственному желанию, фактически обвинив в смерти пациента. Недавно произошла такая же трагическая, но получившая куда больший резонанс история.

Обвинение
В ноябре этого года многие средства массовой информации Твери сообщили о смерти врача ЛФК 6-й горбольницы Нины Азизовой. СМИ пестрели громким заголовками. Был, например, такой: «В Твери от инфаркта скончалась 46-летняя врач: родная больница отказала в госпитализации, а скорая посоветовала попить сладкого чая». Наши коллеги поговорили с родственниками погибшей и, хоть и завуалированно, обвинили врачей «Скорой помощи» в непрофессиональном исполнении своих обязанностей, приведших к смерти пациента. При этом с самими медработниками они общаться не стали.
Корреспонденты «МВ» встретились с Галиной Андреевой – фельдшером «Скорой помощи», которая и выезжала 30 октября к Нине Азизовой.
— Вызов поступил около двенадцати часов ночи, — рассказывает Галина Анатольевна. – На адрес бригада прибыла быстро. Мы с медсестрой застали больную в подъезде между третьим и четвертым этажом своего дома. Родственники пояснили, что она не может самостоятельно подняться в квартиру на пятом этаже. Я не имею права осматривать пациентов в подъезде, поэтому мы с медсестрой пошли за носилками. Попутно я попросила родственников позвонить соседям, чтобы те помогли спустить больную в машину. Наш водитель по инструкции не имеет права покидать автомобиль. Когда мы поднялись назад, муж и дочь пациентки уже сами поднимали женщину в квартиру. При этом они заявили, что ночью звонить по соседям не будут. В квартире я осмотрела Нину Азизову, сняла ЭКГ, сравнила с кардиограммой, которая была сделана несколько часов назад в больнице. Инфаркта там не было. Давление было близко к норме. Тем не менее, учитывая состояние больной, я настоятельно порекомендовала немедленную госпитализацию. Это слышали и ее близкие, и наша медсестра. Больная и ее родственники отказались. Они сказали, что только что вернулись из больницы, и там не помогли. Нина Азизова добровольно подписала заявление об отказе. Почему теперь муж и дочь умершей утверждают, что это я настояла на отказе от госпитализации – мне непонятно. Я не могла силой тащить пациентку в машину. У меня более 30 лет стажа работы в экстренных службах – «Скорой помощи» и МЧС – и никаких нареканий. А тут получается, что я чуть ли не убила человека. Наше руководство перевело меня из бригады «Скорой помощи» в диспетчерскую, и я больше не могу оказывать помощь людям. Меня уже вызывали в следственный комитет, но обвинение не предъявлено. Не за что.
Вскрытие Нины Азизовой (которая умерла через пять часов после отъезда «Скорой») показало, что у нее не было инфаркта. Женщина скончалась от достаточно продолжительной болезни сердца, при которой зачастую отсутствует четко выраженная симптоматика.

Руководство
Чтобы выяснить позицию администрации ГБУЗ «Тверская станция скорой медицинской помощи» мы обратились к заведующему оперативным отделом Вадиму Федорову, так как главный врач Константин Маслов от интервью с журналистами всегда отказывается. Господин Федоров попытался обосновать позицию администрации в отношении трудового коллектива и дал согласие на публикацию своих слов. Сразу оговоримся, что позиция эта отличается жесткостью к большей части медперсонала. Нам показалось, что этот чиновник «Скорой помощи» считает многих своих подчиненных, мягко говоря, непрофессионалами и делает это совершенно искренне. Но Вадим Федоров в нашем разговоре четко заявил: «Я твердо стою на своей позиции и не откажусь от своих слов. Можете печатать!», и этому есть свидетели. Но потом вдруг передумал и от своих слов отказался.

Выводы
Между тем из «Скорой помощи» продолжают увольняться врачи. Сейчас остро ощущается их нехватка. На очереди фельдшера и водители. По нашим сведениям, последние только и ждут начала транспортной реформы в Твери, чтобы перейти работать на новые автобусы. Видимо, на их место придут джигиты, которые сейчас рулят маршрутками. С учетом их манеры вождения, больных сразу можно будет в гроб класть. Внутренний конфликт в экстренной службе надо срочно заканчивать. Видимо, без вмешательства Правительства Тверской области здесь не обойтись. Иначе вскоре вместо «Скорой помощи» нам надо будет сразу вызывать катафалк.

Илья Гусаров