Исполняется 25 лет трагическим событиям осени 1993 года. Их участником был тогдашний народный депутат РФ, многолетний редактор областной газеты «Тверская жизнь», а ныне писатель и публицист Валерий Кириллов. Публикуем отрывок из его воспоминаний 

Из одиннадцати тверских депутатов в десятом съезде к 24 сентября принимали участие девять. В рабочем кабинете батюшки Алексея на шестом этаже Дома Советов обитали в спартанских условиях Л.Г. Остренков, Н.И. Попов, Г.Л. Смольский, А.Л Кушнарев и я. Недавно назначенный руководителем ГТРК «Останкино» В.И. Брагин и представитель президента Ельцина в Тверской области В.И. Белов съезд проигнорировали.
Утром мы уходили на заседания, которые продолжались, с небольшими перерывами, до позднего вечера. Для голосования каждому были розданы карточки из тонкого картона разного цвета. Кворум на съезде был, число зарегистрировавшихся депутатов приближалось к 800. Шли дискуссии, принимались решения. Заседания съезда переходили в заседания Верховного Совета, однако на них могли присутствовать и депутаты, не работавшие в Верховном Совете.
Не помню точно, 26-го или 27-го сентября в Доме Советов отключили электрический свет, частично воду и подачу тепла. Спать ночью стало холодно. Из верхней одежды у меня был только легкий плащ, им и укрывался. Сон не шел в руку. Мучила тревога, во что все выльется? К тому же, постоянно с улицы доносился голос из громкоговорителя, призывающий депутатов прекратить работу съезда.
В столовой Дома Советов стало почти нечего есть. И тут «отличился» Георгий Леонидович Смольский. Открыв «дипломат», он будто невзначай сказал:
— Я, ребята, вот что с собой прихватил. Может, сгодится?
Дипломат был заполнен баночками с куриным паштетом…
По Дому Советов гуляли противоречивые слухи. Например, о том, что Ельцину предъявил ультиматум Северный Флот, на стороне депутатов псковские десантники, а руководство министерства обороны заняло нейтральную позицию. Уже накануне штурма над Домом Советов пролетят несколько вертолетов. Позже мне сказали, что они были из Торжка, однако боекомплект на них отсутствовал. Кто и для чего их послал?
Потеряв связь с внешним миром, некоторые депутаты стали вести разговоры:
— Чего мы здесь высиживаем, толчем воду в ступе? Наши избиратели ничего о съезде не знают! Телевидение и газеты врут! Надо побывать в регионах, рассказать о ситуации и вернуться…
Многие депутаты из близких к Москве областей решили съездить на родину и провести пресс-конференции. Часть тверских депутатов тоже приняла такое решение. В пресс-конференции, она состоялась в Доме печати на улице Вагжанова, участвовали Ю.М. Краснов, Н.И. Попов, Л.Г. Остренков, А.Л. Кушнарев, я и, кажется, Г.Л. Смольский.
По завершении встречи, разгоряченные разговором, собрались в моем кабинете, где Юрий Краснов вдруг сказал:
— Мы должны быть готовы ко всему. Давайте поклянемся: если, не дай Бог, с кем-то из нас случится худшее, оставшиеся в живых будут помогать жене и детям погибшего.
Без лишних слов скрепили клятву крепкими мужскими рукопожатиями.
За время нашего отсутствия дорога в Дом Советов была перекрыта цепями ОМОНа и запрещенной международной конвенцией проволокой Бруно. В опустевших холлах гостиницы «Россия» появились строгие люди в штатских костюмах. Косясь на них, горничные (одна из них оказалась родственницей известного тверского гребца, серебряного призера олимпийских игр Виктора Денисова) сочувственно нашептывали депутатам:
— Немедленно уезжайте. Скоро вас начнут арестовывать.
Следует заметить, не только тверские, но и многие депутаты из других регионов, постоянно проживавшие в гостинице «Россия» и решившие, как и мы, «встретиться с общественностью и разъяснить правду», не смогли вернуться к началу октября в Дом Советов.
Поскольку находиться в гостинице «Россия» к 2 октября не имело смысла, кто-то на время переехал к знакомым, кто-то в здание московской мэрии на Краснопресненской набережной, кто-то вечером на машине уезжал в Тверь, а затем возвращался в Москву.
Страха не было, истерии тоже, а было какое-то мрачное отупение. Сегодня это воспроизводится в памяти как стремительный круговорот событий. Но о кровавом исходе мысли не возникало.
Вот разрозненные записи из моего блокнота:
«Холодрыга, сумрачно. Отключены свет и тепло. Многолюдно. Кроме депутатов и обслуживающего персонала, появились люди с оружием. Скованно переговариваются между собой.
Пятеро тверских депутатов обосновались в кабинете отца Алексея. Спим на полу, на стульях. Скорее не спим, а мучаемся. Какой уж сон? Ночью собирают в зале совместного заседания палат. Говорят, для безопасности, хотя ощущения опасности нет. Горят свечи. Воронин вяло открывает заседание, но тут появляется в окружении корреспондентов Хасбулатов. Улыбается, объясняет им что-то. Депутаты недовольно, кричат:
— Хватит! Давайте работать!
Работали официально полчаса, затем до утра читали стихи, пели. Установившуюся идиллию нарушил депутат Павлов. Стал кричать, что охрана не дает ходить по «Белому дому». Едва урезонили мужика. Нервы…
— Баранников, говорят, продался, — приносит известие Александр Кушнарев. – По телевидению передавали.
— Да брось ты, — машет руками Домнина.
Вдвоем они идут к генералу Баранникову. Вскоре возвращаются.
— А, ерунда, — говорит Александр. – Лгут.
Почти все тверские депутаты в Доме Советов: Остренков, Смольский, Попов, Краснов, другие. Нет Белова и Брагина. Когда-то мы были почти единомышленниками. Жизнь развела…
Телефоны молчат: ВЧ, городские и даже внутренние.
— Неужели никакой связи? – интересуюсь у отца Алексея.
— Вырубили. Но хочешь позвонить, пойдем, — предлагает он.
Ходят слухи: кто-то подарил парламенту аппарат космической связи. Впрочем, звонить мы не пошли.
— Будет перелом. Сегодня или завтра. Пора примиряться.
— Не будет. Мы в тупике.
Такие полярные мнения в нашей депутации. Если это тупик, то все-таки с незапертой дверью. Идут же переговоры… Должны договориться, должны. Иначе… Черт знает, что иначе. Почему они делают из нас красно-коричневых?
В столовой есть нечего, одни бутерброды, но нам повезло. Матушка Люба снарядила отцу Алексею суму с салом, огурцами и прочей снедью. К тому же, включили холодную воду. Это благо.
«Сегодня будет штурм!», — гуляет по коридорам молва.
Неужели осмелятся? Какое сегодня число? Не верится, что Дом Советов будут штурмовать. Народ не позволит.
У окон на нашем третьем этаже сидят и лежат на полу здоровые ребята с короткоствольными автоматами. Курят, негромко переговариваются, наблюдают за обстановкой. Кто они? Откуда?
— Будете стрелять?
— Первыми нет.
Перед Домом Советов шумное скопище народа. Выступают с балкона депутаты, и не только… Толпа внизу пестрая, много всяческих флагов. Особенно шумная реакция на зачтение телеграммы с Северного Флота. Якобы флотские офицеры нас поддерживают…
Возле двадцатого подъезда выстроилась шеренга безоружных мужиков. Одеты кто во что горазд, возраст разный, преимущественно заросшие и неухоженные. Перед ними важно прохаживается человек средних лет с усами, отдает распоряжения. Ощущение бутафории прямо-таки. Неподалеку спорят москвичи:
— Ленина очернили? Очернили! Сталина, Хрущева, Брежнева, Горбачева! — азартно размахивает рукой худощавый парень. — Вот и с Ельциным будет то же самое…
— Менталитет такой, — подсказывают со стороны.
— Мент — а-а- литет… Бог знает что!
В десятке метров баррикады или нечто, напоминающее их. За ними люди в милицейской форме, со щитами и дубинками.
Разговор в кабинете напротив — двери-то открыты:
— Володя, на сколько секунд хватит «рожка»?
— На сорок две секунды.
— Как думаешь, пойдут или нет?
— Леший их знает.
Вместе с Леонидом Георгиевичем Остренковым беседовали с омоновцами, оцепившими Дом Советов. Два офицера, наши собеседники, настроены, кажется, миролюбиво. Чувствуется, им надоело стоять под дождем в оцеплении. Они пропустили нас в магазин (он рядышком), чтобы купить продуктов, и разрешили вернуться обратно.
— Внимание, внимание!!! Вскоре будет передано важное сообщение! — вещают с балкона.
Сообщают: Союзом офицеров захвачен штаб СНГ. Скорее всего, это провокация или глупость. По поручению Хасбулатова передают собравшемуся народу, что это провокация. Верховный Совет не имеет к ней отношения.

Продолжение в следующем
номере «МВ»