В марте 2016 года Андрею Миронову исполнилось бы 75 лет.

Юбилейной дате были посвящены телепередачи, концерты, творческие вечера. В Государственном Центральном Театральном музее имени А.А. Бахрушина организована выставка «Андрей Миронов: прерванный роман». Любимого артиста коллеги и друзья вспоминали с улыбкой и светлой грустью… Известный литературный критик, театровед Борис Поюровский дружил с родителями Андрея Миронова – Марией Мироновой и Александром Менакером. Андрея он знал со школьных лет, на его глазах происходило актерское становление, расцвет творческих возможностей Миронова. А позднее, когда Андрей скоропостижно ушел из жизни, Борис Михайлович разделил горечь утраты с его матерью. Мария Владимировна Миронова сделала Бориса Поюровского своим душеприказчиком. И он осуществил ее последнюю волю: устроил из квартиры, где она жила с мужем и сыном, музей. На вечере в Центральном Доме актера, посвященном 75-летнему юбилею Андрея Миронова, Борис Поюровский рассказал о неизвестных фактах из жизни артиста.

Мальчик

— Я хочу рассказать о вещах забавных, трогательных, смешных, связанных с Андреем, — говорит Борис Поюровский. — Первый раз я его увидел в 1952 году, это была весна. Жили они тогда еще на Петровке, где теперь висит мемориальная доска и где теперь находится Московская городская Дума. Я пришел к ним по приглашению отца Андрея – Александра Семеновича Менакера. Он хотел купить кооперативную квартиру, и мы обсуждали с ним этот вопрос. Дома были Александр Семенович и няня Андрея. Лаяла собачка, которая досталась им от знаменитого клоуна Карандаша. Вся квартира – 37 метров, в середине — большая комната метров четырнадцати, а по бокам — две маленькие, метров по восемь. Большая комната – общая, еще одна — Андрея и няни, а другая – его родителей. Еще была небольшая кухня. Но это была отдельная квартира, не коммунальная. Мы стали говорить с Менакером. А он был замечательным собеседником, очень остроумным, рассказывал смешные истории, анекдоты. И вдруг сзади него открылась дверь, и вошел пухлый мальчик в серой гимназической форме. Он встал позади отца и стал слушать наш разговор. И в какой-то момент не выдержал и рассмеялся. Менакер резко развернулся и говорит: «Ты что тут делаешь? Что получил сегодня по арифметике? Иди, решай задачи!» И ребенок посрамленный ушел… Ему тогда было лет 8-9… Андрей прожил 46 лет. И когда мы с ним встречались по разным поводам — вместо «здравствуйте» он мне всегда говорил: «Боря, мне сначала пойти порешать задачи — или мы поговорим?» Не мог простить, что я был свидетелем этого ужасного унижения…

Рояль

— Актерская жизнь матери и отца Андрея вынуждала их оставлять ребенка с няней — очень ответственной, но совсем простой женщиной, которая даже говорила по-своему. И Андрей стал говорить, как она. На вопрос Марии Владимировны: «Что ты будешь есть?» — он отвечал: «Яишню!» Но когда ему исполнилось лет пять или шесть, они наняли педагога по английскому языку. Причем Андрей знал не только английский, но и американский, который сильно отличается. Он занимался музыкой, хотя с удовольствием избегал занятий с педагогом, который тоже приходил к ним домой. У них дома был рояль, который им подарил Исаак Дунаевский — теперь он стоит в их музее — и все следили, чтобы Андрюша начинал день с повторения гамм. Но ему все это очень не нравилось. И однажды он спросил у Утесова: «Дядя Леня, скажите, пожалуйста: а что, музыкальные способности не передаются детям по наследству?» На что Утесов сказал: «Деточка, по наследству ты получишь этот рояль, а способности никакого отношения к наследству не имеют». Но при этом он говорил родителям: «Не мучайте ребенка — ему это не нравится!» Хотя Андрей был очень музыкальный человек, он прилично потом играл на рояле…

Выбор
— Андрей учился нормально, его школьные дневники сохранены, их можно увидеть в Бахрушинском музее. Но вне школы его интересы были своеобразными. Больше всего ему нравились джаз и футбол – он знал все футбольные команды. Участвовал и в самодеятельности, в пятом или шестом классе сыграл в школьном спектакле «Без вины виноватые». Андрей получил там роль Шмаги. «Мы артисты, наше место в буфете», — это его слова… Но всерьез он не думал об актерской профессии. Хотя его школа №170 — теперь у нее, правда, другой номер — была подшефная Центральному детскому театру, который теперь называется Российский Академический Молодежный театр. И легендарная актриса Марья Иосифовна Кнебель, возглавлявшая жюри какого-то городского фестиваля драматических коллективов, увидела на сцене Андрея в каком-то отрывке и сказала его родителям: «Мальчик очень способный». Но в семье этому значения не придали. И, как говорила Мария Владимировна, Андрею они с отцом об этой похвале ничего не рассказали. Но он сам после школы поступил в Щукинское театральное училище – без протекций, без беготни по остальным театральным школам. Все же обычно подают документы сразу во все театральные вузы. Он пошел в «Щуку». И был принят, и учился там хорошо. Хотя не был лидером курса.
Андрею очень нравился Театр Красной Армии. И он мечтал поступить именно туда на службу. Но когда оттуда ушел худрук Алексей Попов, его идея пойти туда стала не актуальной. Родители не хлопотали о том, чтобы помочь попасть ему в театр имени Вахтангова, куда, как правило, идут выпускники «Шуки». Они были гордыми и независимыми людьми. Андрей остался не пристроенным. И тогда ему предложили «показаться» в Театре Сатиры. С сокурсницей он показал сцену из спектакля — и был принят в труппу. И уже вскоре стали выходить первые статьи о том, что в театре появилось молодое дарование – актер Андрей Миронов.

Женщины

— Я не хочу развивать тему взаимоотношений Андрея Миронова с женщинами. У него было много романов, но он их не афишировал, так как был очень деликатным человеком. Но одна очень достойная, умная женщина, у которой был с ним роман, сказала мне: «Те четыре месяца, что я была с Андреем, стоят всей моей жизни. Я была очень молодой и не понимала, что такой роман может продолжаться только небольшой период, что дальше мы разойдемся в разные стороны. Но он меня и погубил. Потому что больше я не смогла встретить человека, который так бы относился ко мне. Да, были мужья, любовники… Но такого, как Андрей — так красиво ухаживающего, так красиво живущего — больше в моей жизни не было…». Я думаю, что это и привело к безумию некоторых актрис, которые думают, что они были единственными, к кому он так хорошо относился. Но Бог с ними! Я только хочу сказать, что Андрей – он не был святым. Он был абсолютно нормальным человеком. В высшей степени порядочным, образованным, необыкновенно щепетильный, очень честным. И иногда смешным…

Смерть

— В августе 1987 года Театр Сатиры был в Риге на гастролях. В это время случилось несчастье – умер актер театра Анатолий Папанов. И 11 августа, когда мы его похоронили здесь, в Москве, у них там по расписанию должен был идти «Ревизор», в котором играли Андрей и Толя. Андрей – Хлестакова, Толя – Городничего. И Андрей предложил директору в память о Толе сделать вечер. А 14 августа по расписанию – «Безумный день, или Женитьба Фигаро». Было очень жарко – на улице под 30 градусов. Андрей не доиграл спектакль — за несколько минут до окончания ему стало плохо. Он вдруг стал говорить: «Голова, голова!» Шура Ширвиндт попросил дать занавес. В это время в Риге проходил международный конгресс нейрохирургов – там были все светила медицины. Лариса Голубкина, жена Андрея, немедленно подняла всех на ноги и привезла в больницу к Андрею. Но все сказали: это такой случай, что ему никто не мог бы уже ничем помочь… Через полтора суток его не стало…

Покаяние

— Когда Андрей сыграл современного Гамлета — Холдена Колфилда в спектакле «Над пропастью во ржи» — я написал в рецензии, что он очень способный актер, что он уже сыграл много замечательных ролей, но вот Колфилда ему играть не нужно. Внутреннее «реле» должно было предупредить, что это — не его роль, он актер другого амплуа… Да, я написал это. А потом, лет через двадцать — но главное, что при жизни Андрея — я публично покаялся, признал, что был не прав. И написал статью «Без амплуа». Потому что весь дальнейший путь в театре свидетельствовал о том, что Миронову доступно было абсолютно все. Он мог играть Хлестакова, Фигаро, но мог играть и Чацкого, и Жадова, и Лопахина — абсолютно разные роли. Я не видел ни одной неудачи. А я видел все, что он сыграл – в театре и кино. Миронова иногда сравнивают — по популярности, по признанию — с Володей Высоцким. Тоже гениальным человеком, тоже рано ушедшим. Но они — абсолютно разные люди: Высоцкий был певцом протеста, Андрей — певцом надежды. Он говорил нам: «Ничего страшного, потерпите!» Все его творчество связано с этой темой. Да, он мечтал о Сирано де Бержераке, которого не сыграл, о Гамлете — это все правда… Но он не жаловался, так как всегда был плотно занят в кино, на эстраде и театре. То ли интуиция, то ли сам Господь Бог подсказывали, что ему отпущен короткий век. И поэтому Андрей за свои 46 лет прожил как минимум 120 – столько он успел сделать для всех нас…

Мария Донская