Актриса 30 лет не может забыть постельной сцены с Леонидом Филатовым.

Ольга Волкова и в свои 77 полна энергии, жизнелюбия и оптимизма. Общаясь с популярной артисткой, «королевой эпизодических ролей», как одно время называли ее коллеги, невольно и сам заряжаешься этим излучаемым ею позитивом.
На ее счету – более 200 ролей в кино и театре, она умеет за несколько коротких эпизодов раскрыть характер героини, яркими штрихами прочертить всю ее судьбу. И все это — благодаря удивительной наблюдательности Волковой и умению замечать смешное и небанальное в, казалось бы, обыденных вещах.
В столичном клубе авторской песни «Гнездо глухаря» состоялся творческий вечер артистки. На нем Ольга Владимировна рассказала о съемках у Эльдара Рязанова, «постельной сцене» с Леонидом Филатовым, о том, чему в профессии она обязана Алисе Фрейндлих, и с кого она «срисовывает» своих героинь.

Шпионы
— Актеры в своей профессии должны быть как журналисты или как разведчики: иметь большие глаза и большие уши – они у меня есть, — с улыбкой говорит Волкова. – Ведь самый талантливый драматург – это жизнь. Ничего талантливее, чем вы видите и слышите в жизни, нет. Были, конечно, великие драматурги — но и они брали оттуда же. Очень многое я вижу в транспорте, на улице – да везде, где только можно…

Алиса
Как оказалось, выбором актерской профессии Ольга Владимировна обязана Алисе Фрейндлих.
— Именно Алиса Бруновна привела меня в профессию, — говорит Волкова. – Мы с ней учились в одной школе, она тогда была в 10-м классе, а я в 7-м. И Алиса мне сказала: «Девочка, ты говорят, смешишь всех? Приходи в драмкружок!» А я ненавидела драмкружки! Но почему-то пошла… Вот скажите: что значит «звезда»? Для меня это человек с такой энергетикой, что его сразу хочется слушать. Алиса Бруновна — именно такая. И если бы я тогда не пошла в тот драмкружок — то никогда бы не стала актрисой…
Через много лет Ольгу Волкову и Алису Фрейндлих объединяла уже не только профессия, но одна и та же сыгранная ими роль.
— На экран еще не вышел фильм «Служебный роман», но в питерском Театре Комедии мы уже играли спектакль «Сослуживцы», — вспоминает Волкова. — И в нем я исполняла роль Мымры — как раз ту самую, которую в фильме замечательно играет Алиса Бруновна.

Мымра
Роль в этом спектакле помогла Ольге Владимировне попасть в кино.
— Играла я Мымру неплохо, за что мне не стыдно, — вспоминает актриса. — И один из авторов пьесы, а потом и сценария — Эмиль Брагинский — узнав, что я не снимаюсь в кино, потащил меня за руку на «Ленфильм», где по его сценарию готовили фильм «В моей смерти прошу винить Клаву К.». Брагинский меня представил режиссеру и попросил попробовать на какую-нибудь роль. Режиссер ответил: «У меня есть одна роль, но там нечего играть… Воспитательница детского сада, женщина с неудачной судьбой». Посмотрел на меня и добавил: «Но вообще в вашем лице что-то такое есть». И тут я вспоминаю, что три года назад я приезжала на дачу к родственникам. Они встретили меня в ужасе: детский сад снял соседний с ними дом. Все – лето кончилось! Я вышла на крыльцо, слышу детские голоса — «пи-пи-пи» — как инкубаторские цыплята. Но это было недолго. Ровно через несколько секунд по ушам хлестанул «ультразвук», который принадлежал отнюдь не ребенку, а воспитательнице детского сада: «Тааак, все посмотрели на меня! Сидоров не стыдно? Почему положил ногу на Петрова? Петров, посмотри на меня!» И так — целый день. Можно было спятить. Вот это все я попыталась воспроизвести в фильме. А лет восемь спустя я проходила мимо детского сада, расположенного перед моим домом, в палисадничке. Вдруг слышу раздраженное: «Маша, Маша, где ты ходишь?» Тут воспитательница увидела меня — и уже с натянутой улыбкой, «по-доброму», чуть нараспев продолжила: «Ну, где же ты ходишь, Машенька?»…

Список
— Сниматься я начала поздно, хотя мне дико хотелось, — вспоминает Ольга Владимировна. — Когда я попала в массовку в первой экранизации романа «Два капитана» (это был 1955 год, Волковой было 16 лет. – Прим. авт.) я пришла домой после съемок — и не снимала с себя грим несколько дней. Мне хотелось чувствовать себя в гриме — это означало, что я актриса! Не брали меня никуда. А потом были времена перестройки, когда всплыло много документов, которые раньше мы не видели. И кому-то из актеров попал в руки список лиц, не рекомендованных для игры положительных ролей. Это был грандиозный, торжественный список, куда попали Юрский, Чурикова… И в том числе я. А как резюме было написано: «Отсутствие социального здоровья в лице».

30 щенков
Отдельное место в списке ролей у Волковой занимает ее Сурова – чиновница «Главного управления свободного времени», придуманного Эльдаром Рязановым для своего фильма «Забытая мелодия для флейты».
— Я дралась всегда за то, чтобы мой персонаж был одет по зарплате и по социальной принадлежности, — объясняет актриса. — Собирая Сурову, я стала думать: какой она должна быть, что она должна носить? Когда я играла эту роль, я попросила у своих знакомых бриллиантовые кольцо и сережки, какой-то дорогой мех и модный костюм из джерси. Потому что я поняла, что чиновники такого ранга получают раз в сто больше, чем актеры, работающие в театре.
Кстати, этот свой персонаж Волкова «подсмотрела» в книжном магазине.
— Захожу в Доме книги в Ленинграде, смотрю — стоит такая дама, вся в бриллиантинах. В руках она держит записку, всматривается в написанное — и произносит: «Мне нужна книжка «30 щенков». Продавщица уточняет: «А кто автор?». Она в ответ надменно: «Ну, я не знаю автора. Мне вот тут написали и попросили купить книгу «30 щенков». Продавщица просит у нее записку, читает – и, краснея, говорит: «Это не 30 щенков — это Зощенко!» Я сразу поняла: вот она, Сурова!

Филатов
Работая над ролью, Волкова никогда не стеснялась что-то предлагать режиссерам, а порой даже придумывать детали, которых до этого не было в сценарии.
— В «Забытой мелодии для флейты» мы снимали сцену, когда герой Филатова заболевает, и ему снится сон, что они с Догилевой в машине, а Сурова пытается их оштрафовать. Я придумала свой вариант. Заранее скажу, что я человек непьющий, но бутылку коньяка, на всякий случай, с собой взяла. Подхожу к Филатову, а Лёнечка – прекрасный актер, настоящий мужик, фантастический поэт и великий человек — любил выпить. Я ему говорю: «Лёнька, я тебе ставлю коньяк – уговори Рязанова на мой вариант!» Все ему рассказала. И он предложил: «Когда Эльдар Александрович начнет есть – побежим к нему!» Мы знали, что Рязанов, когда ел, был очень добрый. Но если он был голоден, то лучше к нему не подходить. Тут приходит время обеда, Эльдар Александрович ушел в свою машину. Я говорю: «Лёня, он ест — побежали!» Мы влетаем в машину, и Леня сразу выпаливает: «Эльдар Александрович, у Ольги предложение — по-моему, неглупое». И тут начинаю рассказывать уже я. Говорю: поскольку герой Филатова Сурову не выносит, то можно сделать так, что его любимую в исполнении Догилевой арестовывают, а он совокупляется с Суровой – что может быть страшнее? Рязанов переспросил: «А как это?» Я объяснила: «Представляете, героиня Догилевой стучит в окно, а там поднимается Сурова и смеется во весь рот, показывая золотые зубы». Эльдар Александрович уточнил: «А откуда ты зубы возьмешь?» Я ответила: «Они здесь!». И вставила в рот заранее приготовленный кусок фольги. Рязанов говорит: «Ну, попробуем!»
А я до этого делилась с Ларкой Малеванной: «Лариска, ты целовалась с Филатовым! Какая ты счастливая! Он мне самой так нравится — я прямо влюблена в него!» И вдруг мы оказываемся с Филатовым в машине, и Лёня говорит: «А что ты сидишь? Раздевайся!» Этого я как-то не учла. Спрашиваю: «Как — раздеваться?» Он отвечает: «Догола! А что ты думаешь, мы дурака тут с Догилевой валяли?» Тут через стекло стучит Рязанов и говорит: «Оля, значит, все с себя снимаете, и ложитесь на Филатова. По стуку Догилевой растрепанной поднимаетесь — и делаете свою улыбку». А у меня только что родился первый внук… Женщины меня поймут. Жуткие нравственные страдания! Мы остаемся с Филатовым, и тут я говорю: «Лёнечка, мне холодно — тебе, по-моему, тоже. Давай выпьем?» Повторюсь: я непьющая. Но глоток – в себя, глоток – в него… Филатов в это время деликатно держит мое пальто, а я за ним раздеваюсь — и потом шлепаюсь на Лёню… Чтобы выверить кадр, фокус и прочее, это повторялось раз двадцать! Ржали все до слез. Мне было хуже от кадра к кадру, я уже не понимала: где Лёня, где я, каким местом я на него ложусь… В итоге в тот вечер я обнаружила себя сидящей в каком-то маленьком помещении в своей гостинице. Рядом сидела женщина, которая заведует ключами, и какой-то проезжий человек. А я им заплетающимся языком хвастаюсь: «Я бабушкой стала, и сегодня я целовалась голая с Филатовым!» Но ту сцену Эльдар Александрович все же вырезал…

Птица
Ольга Волкова никогда не теряет оптимизма. О себе она часто говорит с иронией, но при этом Ольга Владимировна всегда очень открыта и искренна.
— Я такая, какая есть! Вы же видите мой клинический оптимизм! Недавно у Марка Твена прочитала изречение: «Лучше быть молодым навозным жуком, чем старой райской птицей». Как думаете, что мне предпочтительнее? Я предпочитаю быть старой райской птицей. Потому что быть молодым и пахнуть дерьмом – невыносимо!

Екатерина Шитикова