Наши корреспонденты побывали на съемках сериала о жизни самой бесчеловечной российской помещицы

Биография московской помещицы Дарьи Николаевны Салтыковой легла в основу сценария сериала, рабочее название которого — «Кровавая барыня». Главная героиня — злодейка, залившая кровью целое село и вошедшая в историю страны, как первая женщина-маньячка.
Ее подозревали в зверских убийствах почти полутора сотен крепостных. Следователи работали шесть лет и доказали ее причастность к 38 убийствам, под подозрением осталась ее причастность еще к 30 смертям подневольных людей. Особенно она не любила девушек и молодых женщин…
Приговор подписывала сама Екатерина Вторая. Она приказала отправить Салтычиху — так называли садистку современники — на пожизненное заключение в тюремную яму. А особым приказом императрицы повелевалось стереть имя Дарьи Салтыковой из истории страны… Ее лишили имени и рода. В документах Салтыкова значилась, как «оно». Но настолько велико было содеянное ею зло, что имя все же сохранилось – в назидание потомкам. О том, как может переродиться чистая душа, превращая человека в зверя, и попытались рассказать кинематографисты. В настоящее время сериал готовится к показу на телеканале «Россия». В один из съемочных дней на площадке сериала побывали и наши корреспонденты.

Роскошь
Съемки сцены бала в доме Ростопчиных проходили в уникальном месте — в ресторане «Серебряный век». Он находится в центре Москвы, рядом с Лубянской площадью. До революции это здание принадлежало богатой семье, здесь располагались «Хлудовские бани». Построил здание амбициозный купец Хлудов, который хотел «переплюнуть» знаменитые Сандуновские бани. Сам он не дожил до открытия роскошного «банного комплекса», как сейчас бы назвали его детище, но дело продолжили дочери Хлудова. Трудно сказать, в каком стиле построено задние, сейчас эксперты употребили бы слово «эклектика», потому что тут и барокко, и рококо, и этнические мотивы, отсылающие к Востоку — одним словом, здесь очень красиво. В советское время вывеска поменялась на «Центральные бани», а теперь здесь — роскошный ресторан, в который в джинсах зайти постесняешься. Да что там говорить – тут и не каждое вечернее платье впишется!
На балу в доме Ростопчиных главная героиня будет танцевать сначала со своим мужем, ротмистром лейб-гвардии Конного полка Глебом Салтыковым, его играет Федор Лавров. А затем с мужчиной, в которого она тайно влюблена – с Сергеем Салтыковым, его играет Петр Рыков. Возможно, безответная любовь и стала началом страшного пути молодой женщины. Ведь даже муж ее погибает при весьма странных обстоятельствах. И лишь высокое происхождение не позволяет 26-летней вдове попасть под подозрение в причастности к его смерти…
— Конечно, наши герои находились в другом историческом отрезке, когда этого здания еще не существовало, но нас это не смущает, — говорит продюсер картины Илья Неретин. – Наш фильм — не о конкретной исторической эпохе, в которую жила кровавая барыня Дарья Салтыкова, а о перерождении души, о том, как зло может завладеть человеком полностью. Такая трагедия может случиться в любое время в любой стране…

Танцы
С минуты на минуту в зал должна войти сама «кровавая барыня» — то есть, актриса Юлия Снигирь. На площадке к ней относятся с большим уважением. Над Юлией, кажется, еще витает аура Екатерины Великой, которую она не так давно сыграла в одном из сериалов. И вот теперь играет женщину, которая жила в эпоху Екатерины и даже удостоилась ее внимания. Правда, ужасной ценой – кровью своих крепостных. Когда Екатерина взошла на престол, она поручила тщательно разобраться с жалобами крестьян из села Троицкое. По легенде, самые отважные, которым уже нечего было терять, добились аудиенции императрицы и рассказали об ужасах, которые творит молодая барыня…
К камерам, шурша длинным бордовым платьем из тяжелого атласа, выходит Юлия. Ее героиня болезненно бледна, взгляд решительный и… нездоровый. Звучит музыка, и актрису подхватывает Петр Рыков. Она прекрасна, но озлоблена на весь белый свет…
Глаза в глаза, рука в руке, поворот, страстное объятие… Кажется, что этот танец все же — про любовь… Но кто-то окликает Дарью, и в ее глазах — вспышка холодной ненависти и презрения, на губах — демоническая полуулыбка. Ни на секунду нет сомнения, что эта женщина способна на всё…

Костюмы
Массовка в этой сцене – великолепная. Костюмы на каждом артисте, который в кадре может оказаться всего лишь на несколько секунд — как из музея моды: белоснежные парики, бархатные камзолы, атласные платья, чулки…
— Мы пошли по пути Голливуда, — в шутку говорит один из художников проекта. — Не стали «упираться» в детали до фанатизма. Например, голливудская Анна Каренина ходит с сумочкой «Бёрбери» — и зрителей это совсем не оскорбляет. У нас кто-то из массовки танцует в своей обуви, современной. Если кто-то из зрителей это заметит – ну, что ж поделаешь…
Платья для Юлии Снигирь искали по всей кино-Москве. И в гардеробе «барыни» — не только сшитые специально для нее новые платья, но и наряды из советских телефильмов «Гардемарины, вперед!», «Михайло Ломоносов», из костюмерной «Мосфильма». Есть на проекте и настоящие раритеты, привезенные из Праги и Вены — там принято на костюмах оставлять маркировку, так вот, некоторым платьям уже — больше 30 лет!
— Но и нашим костюмерам есть чем гордиться, — рассказали нам на площадке. – Например, на Павле, сыне Екатерины — камзол, сшитый еще в 50-е годы прошлого столетия! Под мышками и на боках бархат вытерся. Но что это за камзол! Он так сшит, что любой артист в нем превращается в принца!

Ужасы
Режиссер и продюсер говорят, что, по сути, они снимают сказку. Только очень страшную. Поверьте, очень…
— Все кинематографисты мира гоняются за какими-то заграничными серийными убийцами — а у нас, оказывается, есть свои, доморощенные, — невесело шутит Илья Неретин. — Не надо нам чужих Джеков Потрошителей — у нас своя Салтычиха есть! Кстати, с точки зрения исторического материала — про Салтычиху известно крайне мало. В основном это городские легенды, страшилки, поэтому у нас — полный простор для фантазии. И мы очень просим, даже умоляем зрителей не изучать историю России по нашей кинопостановке. Мы вольно работаем с образами, фактами. Считайте, что наша Салтычиха – это Синяя борода в юбке. Никому же не приходит в голову считать этого всемирно известно злодея кем-то еще, кроме сказочного героя. Будем считать, что мы работаем с классической беллетристикой — что-то в духе Дюма…
— А нет у вас на площадке мистически настроенных людей, которым кажется, что барыня им мстит или может отомстить? Ну, знаете: то машина заглохла, то свет отключили…
— У нас собрались профессионалы, что очень радует, — говорит продюсер. — Если ты актер и тебе предлагают роль – играй! Если ты из творческой группы, то тем более – делай свое дело, делай кино! Мы не занимаемся заклинаниями… У нас – работа: мы снимаем кино. Нам интересно развитие этой ситуации — то есть, драматургия. Надеюсь, что зрители именно это и увидят на экране.
— А вы для себя нашли ответ: почему молодая женщина превратилась в исчадие ада?
— Таких примеров в жизни много. И путь у каждого злодея — свой… Что касается Салтычихи — мне кажется, мы нашли ответ на этот вопрос, он — в этом фильме. Но вопрос еще вот в чем: понять — или оправдать? Вот понимать мы ее понимаем. Но поверьте, адвокатом дьявола никто из нас не выступает. Мы просто рассказываем страшную, страшную сказку…

Мария Донская