Нет на сегодня в России более известной женщины-политика, чем Хакамада. Даже сейчас, когда Ирина, уже вышла из политической игры. Она трижды избиралась в Государственную Думу, была вице-спикером Госдумы, министром Российской Федерации по поддержке малого бизнеса. Хакамада замужем, растит детей, нянчит внуков. Вот оно, счастье?
— Когда-то я познакомилась с одной удивительной женщиной, которая увлекается нумерологией, — говорит Ирина. — Она посмотрела все мои цифры – дату рождения и так далее — и вынесла страшный вердикт: «Вы не представляете, какая у вас плохая карма! Видно, ваши самурайские предки понаделали много такого, что вам всю жизнь предстоит это исправлять».
Предки Ирины из самурайского рода Огасавара в XI веке, отличившись по службе, получили землю на севере Японии. По форме она была похожа на самурайские штаны — по-японски «хакама»; а земля – «да», вот и получилось «Хакамада».
Родители Ирины — Муцуо Хакамада и Нина Синельникова — познакомились в Хабаровске.
— Отец был японским коммунистом. Во время Второй мировой войны он перешел на советскую сторону. Отсидев в лагерях, написал Сталину, что просит политического убежища, и отцу его предоставили. Он стал искать, кто научил бы его русскому языку. А мама была учителем русского языка и литературы. Он пришел с букетом цветов, попросил ее дать ему частные уроки. И у них начался роман! После того, как родители переехали в Москву, родилась я. Мама продолжала работать учительницей. А папа был переводчиком в японской редакции иновещания Гостелерадио.
Отец воспитывал в Ирине независимость и самостоятельность. Она была хорошей ученицей, поэтому родители даже не подозревали, как мучается их дочь в обществе сверстников.
— Летние каникулы, как большинство советских детей, я проводила в пионерском лагере, — рассказывает Ирина. — Там я столкнулась с жестоким детским расизмом. Меня называли «китаёза», «желтая», говорили: «Пошла вон отсюда — в этой спальне ты спать не будешь!» Родителям я ничего не говорила — переживала все в себе…

Бунт
— У меня есть сводный брат по отцу — Сигэки Хакамада. Мы познакомились, когда ему было под тридцать, а мне – лет 12. Он окончил Токийский университет и приехал в Москву – отец устроил ему учебу в аспирантуре МГУ на философском факультете. Брат пытался наладить со мной контакт, но я была очень замкнутой, вела себя как дикий зверек, так что ничего не получилось…
Переломный момент, определивший многое в ее последующей жизни, произошел в лагере «Артек».
– Мы затеяли бунт против муштры, и я была среди зачинщиков, — вспоминает Ирина.. Угрожали нам всячески: что из школы выгонят, накажут родителей… Но мы добились, чтобы к нам, детям, относились уважительно. И тогда я впервые почувствовала свою силу. И решила серьезно работать над собой: формировать уверенную в себе личность. На это ушли годы… Кстати, брат сыграл в формировании моего мировоззрения решающую роль. Он чемоданами привозил мне книги запрещенных в СССР авторов – Булгакова, поэтов Серебряного века, Солженицына, Аксенова. А когда я стала студенткой Университета Дружбы народов, он пригласил меня в Японию. И сильно удивился, как я изменилась. Я свободно говорила по-английски, шутила, смеялась… Сигэки сказал: «Был дикий зверек, а сейчас — молодая светская девица, которая может разговаривать на любые темы».

Политик
В стране началась перестройка – время смены ценностей, время новых идей, время надежд. Разрешили частное предпринимательство. И Хакамада – экономист по образованию — решила организовать кооператив.
— Это было в 1989 году, — вспоминает Ирина. — Однажды вдруг подумала: как-то все не складывается. Те 380 рублей, что получаю как преподаватель – это мой потолок, муж – научный сотрудник, мама на пенсии… И я придумала, что нужно создать кооператив – печь и продавать вафли. Собрать подруг: одни будут печь, другие – продавать где-нибудь на улице. Но решила посоветоваться с Константином Боровым – он тоже тогда преподавал, а в вопросах предпринимательства разбирался лучше меня. И он сказал, что это глупость: «Мы – люди умственного труда. Значит, надо, чтобы мозги приносили деньги». И он придумал продавать программное обеспечение, которое писал его племянник. Мы начали крутиться, и вскоре я смогла наладить жизнь себе и маме…
— Самый главный перелом в моей личности и судьбе произошел в 1993 году, — говорит Ирина. – Я захотела стать политиком. И добилась своего сама. Сама решила выдвинуть свою кандидатуру на выборах в Госдуму. И выиграла! Ушло десять лет на то, чтобы мои коллеги стали меня уважать как политика. Мне было очень трудно, но интересно – писать законы, продвигать их, быть министром. Это все были мои мечты, и они реализовывались…

Уход
Но спустя 15 лет Ирина Хакамада объявила, что прекращает политическую деятельность. Выматывающая гонка, в которой она успела трижды стать депутатом Госдумы, вице-спикером и министром РФ, лидером демократических партий «СПС» и «Наш выбор», кандидатом в Президенты РФ, завершилась.
— Наступило разочарование в политике. Я поняла, что не могу пробить эту стену одна. Что могла, я сделала: разработала массу полезных законов, боролась за свободу. А мне нужно быть спокойной и счастливой. Сейчас я пишу книги, провожу мастер-классы, сама формирую свой график… И счастлива, что у меня бывают свободные дни. Тогда я могу, лежа на диване, смотреть целый день фильмы. Не переживаю, что ничего не делаю в этот момент – вот так, такое настроение!

Семья
У ее сына, выпускника экономического факультета МГУ и магистрата МГИМО — своя семья.
— У Данилы хватает проблем, но облегчить его ношу я не пытаюсь – каждый проходит свой путь. И чем быстрее он примет все удары, тем быстрее наберется мудрости и станет успешным, — говорит Хакамада.
Дочь Маша появилась на свет, когда Ирине было 42 года.
— Она – плод большой любви. И очень похожа на меня – с сильным характером. Маша – человек слова, поэтому с ней очень легко договориться. И она никогда не обманывает…
Свой союз с Владимиром Сиротинским Ирина называет «последняя грандиозная любовь в моей жизни».
— У меня всегда было желание жить в браке, но — со своей свободой. Этого я добилась в последнем, четвертом браке. В первом все держалось на муже — он был мудрым и любил меня. Во втором – было много скандалов. В третьем на мне все держалось, но однажды мое терпение лопнуло. А вот в четвертом семья держится на обоих. Сильной женщине комфортней всего с сильным мужчиной. Но не мериться, кто сильнее – каждый силен в своем. У меня муж – антикризисный менеджер. Если где-то облом, трагедия, кошмар – он вытянет. А в нашей семейной жизни антикризисный менеджер – я. Воевать не надо – надо договариваться.
Одно из последних увлечений Ирины – танцы.
— Я в детстве мечтала быть балериной, очень хорошо танцевала, даже получала какие-то награды на фестивалях. Стать балериной не получилось, но танцевать люблю до сих пор. Сейчас регулярно хожу на занятия…
— Ирина, вам скоро исполнится 55 лет, но вы, при всей вашей мудрости, очень молоды и современны. Но как же быть с «тяжелым самурайским наследием», которое вам приходится исправлять? Вы счастливы?
— Та женщина-нумеролог, о которой я говорила, напоследок сказала: «Необходимо владеть большим искусством, чтобы обойти грехи предков. Удивляюсь, как вы умудряетесь при всем этом быть счастливой…».

Тамара Мотаева